Версия 21 января 2024 г. существенно расширена по сравнению с предыдущими. В частности, добавлено обсуждение политических событий последних лет, включая юридическую реформу.

Введение: поиск еврейской национальной идеи

Я покажу, что вся политическая борьба в Израиле – это борьба разных направлений трансформации еврейской национальной идеи.

Моя цель – понимание глубинных течений израильской политики.

Из этого понимания вытекают неожиданные политические оценки и прогнозы.

В частности, я пессимистично смотрю на возможность успеха попытки юридической реформы 2023 г.

В этой статье я рассмотрю национальную идею политических движений, которые необходимы для понимания сегодняшней израильской политики (современные и из недавнего прошлого). Во второй части я рассмотрю историю, начиная с создания еврейского народа.

За национальной идентичностью стоит национальная идея

Это касается как евреев, так и арабов, но нас интересует только еврейская национальная идея.

В последние века эта идея столкнулась с трудностями.

Еврейская национальная идея в изгнании

Она состояла в консервации народа и традиции через запирание их в “четырёх локтях галахи” для того, чтобы (1) служить примером морали для народов сейчас, в изгнании (пассивная миссия), и (2) пронести эту мораль через изгнание для миссии к Человечеству, которая будет в конце времён (активная миссия).

Следствием этих идей были требования (1) отделения от народов, среди которых евреи жили в рассеянии, и (2) юридической автономии в странах рассеяния для сохранения алахи, которая регулирует общественные отношения внутри общины.

Проблема национальной идеи в последние века

Для значительной части еврейского народа такая национальная идея стала неприемлемой по разным причинам, среди которых можно упомянуть следующие:

• Появление национальных государств в Европе потребовало более активной национальной идеи в настоящем, чем только быть примером морали; без такой активной идеи ассимиляция оказывается привлекательной опцией.
• Кризис веры и отношений евреев с Богом, вызванный как прогрессом, так и Катастрофой, вызвал кризис и в отношении к будущей Еврейской Миссии в конце времён.
• Отделение от народов затруднено мобильностью современной жизни, и юридическая автономия в современной диаспоре неприемлема для современных юридических систем.
• Как появление Государства Израиль, так и активное участие евреев в современной жизни во всём мире вызывают потребность в активной национальной идее; пассивная национальная идея оказывается неприемлемой из-за своей пассивности.
• Еврейская обособленность без понимания её смысла и назначения оказывается непонятным и ненужным бременем.
• Ассимиляция является логичным решением этой трудности, но для очень многих она неприемлема.
• Неприемлема для очень многих также жизнь без национальной идеи, без смысла нашего существования как евреев.

Социалистический сионизм

Одна компонента идей социалистического сионизма начала 20 в. – это миф о новом еврее на своей земле, здоровом и сильном, в противоположность больному галутному еврею.

Это была программа обновления еврейского народа после галутной жизни, к которой социалистические сионисты питали отвращение и от которой они хотели максимально отделиться.

Другая, главная компонента – миссия социалистической справедливости, которую будет нести еврейское государство.

Это была миссия еврейского народа, осуществляемая в настоящем.

Обе компоненты были утопичны, но делали социалистический сионизм привлекательным много десятков лет, пока они ещё продолжали иметь смысл.

Современные израильские левые

Они являются наследниками социалистических сионистов.

Что стало с идеями социалистических сионистов

К концу 20 века обе компоненты их идей перестали быть привлекательными; это неудивительно ввиду их утопичности.

Первая из них, миф о “новом человеке”, ушёл в прошлое: с тех пор родилось и выросло уже несколько поколений, а тот новый человек всё ещё не родился. Хотя израильтяне очень сильно изменились по сравнению с евреями диаспоры, потребность в обновлении осталась.

Вторая – миссия социалистической справедливости. Она превратилась в следующее:

Права рабочих превратились в права высокооплачиваемых работников государственных компаний и компаний-монополистов (Электрической и Мекорот), в права работников, имеющих квиют (статус постоянного работника, которого вообще нельзя уволить до достижения им пенсионного возраста), в право на забастовку, против которого мало кто осмеливается возражать, потому что и мне, возможно, придётся бастовать (и я – каюсь – также участвовал в забастовках), и в права низкооплачиваемых работников, которые приводят к тому, что этих работников не нанимают вовсе.

Социалистическая справедливость превратилась в социальную, сводящуюся к праву на государственный передел имущества тех, кто богаче.

Я не хочу обсуждать сейчас эти права – справедливы они или нет. Я хочу сказать только то, что и те, кто поддерживают все эти права, не могут воспринимать их как миссию еврейского народа.

На смену идеалу социалистической справедливости пришёл идеал мира между народами: если мы не сможем заключить мир с арабами, то существование нашего государства теряет смысл.

(Я не хочу упоминать здесь идеалы прав человека и чистоты оружия, поскольку, на мой взгляд, дискуссия большинства левых по этим вопросам совсем неискренна и относится к борьбе за идеал Арабско-Еврейского Израилизма, о котором см. дальше и который требует поддерживать арабов в их борьбе против Израиля, чтобы (а) избежать победы Израиля над ними и (б) установить с ними дружеские и интимные отношения.)

На смену идеалу “нового человека”, который сумеет оторваться от ненавистного галута, пришёл новый идеал обновления: отказ от еврейской идентичности в пользу новой, израильской.

Я называю этот идеал Арабско-Еврейским Израилизмом, чтобы отличить его от чисто еврейского Израилизма как идеала объединения евреев, приехавших из разных стран диаспоры, в единый неразобщённый еврейский народ.

Этот идеал, на мой взгляд, вышел из идей Ханаанейцев (см. о них во второй части статьи).

Для создания такой израильской идентичности, отличающейся от старой, еврейской, нужен израильский народ, отличающийся от еврейского. Израильский народ включает в себя не только евреев, но и арабов; поэтому нужен мир с арабами, как внутренними, так и внешними, для объединения с внутренними и для лидерства среди внешних. (Утопический образ мира с арабами под израильским лидерством см. в книге Шимона Переса, The New Middle East (Новый Ближний Восток), 1993, Ch. 12-13. Прочитать эту книгу можно здесь.)

Союз между евреями и арабами как идеал просвещения

Левые видят создание израильского народа из арабов и евреев не как самоцель (хотя оно исключительно важно для них с точки зрения избавления от опостылевшей еврейской отделённости), а как свет просвещения – избавление от отсталой национальной обособленности и других предрассудков – который они несут Человечеству.

Это видно как из той же книги Шимона Переса, так и из аргументации Верховного Суда в пользу отмены законов, принятых Кнессетом – законы отменяются ввиду их несоответсвия просвещённым идеалам.

Конкретно идеал Просвещения левых близок к подобным идеалам левых во всём мире:

• равенство (понимаемое как защита всех слабых: экономически, политически, с точки зрения образования, и т. п.,- от сильных, включая подавление последних);
• свобода (понимаемая как свобода от того, что они считают отсталостью и предрассудками, включая религиозные предрассудки);
• мир через устранение различий между людьми и народами;
• демократия, понимаемая как воплощение идеалов свободы (от политической диктатуры) и равенства (граждан в управлении обществом).

Левые считают своей миссией продвижение этих идеалов в отсталом Ближнем Востоке, среди евреев и арабов.

В этом израильские левые смыкаются с левыми других стран.

Еврейская и арабская роли

В этом будущем союзе между евреями и арабами, который породит будущий израильский народ, евреям принадлежит женская роль, а арабам – мужская. Это видно из того, что в израильской ивритской литературе романтические отношения между евреями и арабами появляются часто, но в большинстве случаев это отношения еврейки и араба, а не арабки и еврея.

Арабско-Еврейский Израилизм в литературе

В важном романе Амоса Оза Мой Михаэль (1968; читать роман, ещё об Амосе Озе) такие отношения остаются в мечтах героини и не переходят в жизнь.

В этом романе героиня-еврейка Хана Гонен пытается быть нормативной израильской замужней женщиной и матерью и постепенно впадает в депрессию и сходит с ума от тоски по утопическому Сильному Мужчине, которого она не видит в своём любимом муже Михаэле, который является сильным, но не тем утопически-романтическим образом, о котором мечтает Хана.

Её тоска и депрессия распространяются на то, как она смотрит на всю израильскую жизнь 1950-х годов. Этот взгляд очень похож на взгляд социалистических сионистов на “галутную” еврейскую жизнь 19 века. Тем не менее, она не использует слова “галутный”, потому что мечта её снов (гл. 19) – стать госпожой Ивонн Азулай и ехать на санях в русской заснеженной степи среди волков, плыть на британском эсминце “Дракон” и спускаться в глубины моря на подводной лодке “Наутилус”. Ивонн Азулай — антипод Ханы Гонен (гл. 31).

Другая её мечта – это сексуальный образ арабов-близнецов Халиля и Азиза, выросших друзей игр её иерусалимского детства конца 1930-х – начала 1940-х годов, в которых она была влюблена в 12-летнем возрасте (гл. 5). Они в её снах и мечтах – сильные молодые мужчины, идеалы красоты; хотя их образы и явно сексуальны, но нет в её воображаемых отношениях с ними прямой сексуальности, и в мечтах она повелевает ими, как их королева, а в её снах они ей угрожают.

Роман кончается тем, что они – в мечтах сходящей с ума Ханы – взрывают водокачку как символ еврейского присутствия в Израиле, и это даёт ей умиротворение.

Хана хочет бежать из этой жизни или её уничтожить.

Автор, Амос Оз, хорошо понимает противоречивость и утопичность её мечт: слабость мужчин в её понимании начинается с терпения и подчинения женским прихотям.

Хана говорит: Главное – это твёрдая мужская воля (гл. 40). Сильные в этом смысле мужчины ей бы воли не дали, и попади она в руки реальных Халиля и Азиза, сыновей образованного араба Рахида Шхаде, который с незнакомыми вёл себя подобострастно, как официант (гл. 2), они бы не одобрили её психосоматические болезни, в лучшем случае.

Она это сама интуитивно понимает: в её мечтах она ими повелевает, а в её снах они ей угрожают.

Моё прочтение этого романа состоит в том, что Амос Оз видит крах идеала “нового человека” и идеала создания “новой, свежей жизни” в новой еврейской стране: жизнь стала новой, но еврейская обособленность, смысла которой он не видит, осталась и привела к тому, что жизнь осталась мелкой и затхлой, как ненавистная галутная жизнь местечек 19 в. Хана Гонен идёт дальше: ей вообще не нравится быть среди евреев, и ей кажется, что в русской степи за спиной русского ямщика или на британском эсминце ей будет лучше. Ей просто не нравится быть среди евреев.

У Амоса Оза 1960-х нет никакой реальной программы, как выйти из этого кризиса. Единственная надежда, хотя и утопическая, – это вливание арабской силы в еврейскую кровь.

Не случайно героиня, через образ которой Амос Оз формулирует свой кризис – женщина. Её оплодотворяет её слабый – в её глазах – муж Михаэль, и их сын Яир также не соответствует её утопически-романтическому идеалу, хотя реально он растёт сильным мальчиком. Арабское семя Халиля и Азиза для еврейской женщины, которое создаст новый израильский народ, остаётся для Амоса Оза 1960-х утопией.

Для писателей более поздней израильской ивритской литературы арабское семя становится реальностью.

Например, в романе А.Б. Иегошуа Любовник (1977) (читать) герой выгоняет своего 16-летнего работника-араба за роман со своей 15-летней дочерью, и автор явно считает, что дело в предрассудках героя, с которыми тот не может справиться, несмотря на то, что герой сам видит все положительные качества арабского мальчика. Дочь этими предрассудками не страдает и сама предлагает арабскому мальчику стать её любовником.

Главная трудность этого плана – и Амос Оз хорошо её понимает – это попытка построить отношения евреев с арабами как отношения еврейской женщины, героини ашкеназских галутных еврейских анекдотов, с её мужем, которым она помыкает.

Я не утверждаю, что два романа, которые я упомянул, представляют всю израильскую ивритскую литературу. Взгляды, проповедуемые этими двумя романами и которые я описал, крайние, и есть много других романистов, которые такие взгляды не поддерживают. В этом отношении можно упомянуть Меира Шалева и Давида Гроссмана.

Тем не менее, на мой взгляд, многие другие романы – включая романы Меира Шалева и Давида Гроссмана – пытаются понять и описать израильскую жизнь, в то время как Амос Оз, А.Б. Иегошуа и их товарищи, в дополнение к попыткам понимания жизни пытаются её изменить, и это им, на мой взгляд, удаётся в том, что идея романтических отношений между еврейками и арабами становится постепенно менее маргинальной.

Арабско-Еврейский Израилизм остаётся маргинальным как незавуалированный идеал

Я не утверждаю, что большинство израильских левых поддерживают Арабско-Еврейский Израилизм.

Действительно, я думаю, что большинство левых, возможно, не поддержат план замены еврейского народа на израильский путём смешанных браков между арабами и еврейками. Наверное, большинство левых против идеи “государства всех граждан” вместо еврейского государства; это видно из того, что левая пропаганда – включая самую левую партию “Мерец” – требует ухода из “территорий”, аргументируя это тем, что если “территории” аннексировать, то придётся дать их арабским жителям израильское гражданство, и это приведёт к “государству всех граждан”. (Я не хочу здесь обсуждать этот аргумент; я привёл его только для того, чтобы подтвердить, что большинство левых израильтян, возможно, против идеи “государства всех граждан”.)

Более того, мне кажется, что даже многие из тех, кто поддерживают и продвигают Арабско-Еврейский Израилизм, делают это не ради сильной арабской крови, а только потому, что не видят другого способа бегства от ненавистной им еврейской обособленности.

Идея создания израильского народа путём смешанных браков продвигается лишь романистами и маргинальными политическими деятельницами, вступающими в романтические отношения с арабскими террористами, и за последние 10-15 лет и это ушло в прошлое.

Государство всех граждан

Лозунг “государства всех граждан”, евреев и арабов, является отрицанием лозунга “еврейского государства” и поэтому выражением идеала Арабско-Еврейского Израилизма.

Этот лозунг не является настолько маргинальным, как идея Арабско-Еврейского Израилизма.

Эта идея – в противовес идее еврейского государства – означает, среди прочего, “плавильный котёл” для этих граждан, как еврейских, так и нееврейских. В этом плавильном котле смешанные браки между евреями и неевреями неизбежны, и успешный плавильный котёл должен привести к созданию нового смешанного народа, подобного американскому.

Это означает, что идея “государства всех граждан” является пропагандистской вывеской для Арабско-Еврейского Израилизма, а также других антиеврейских израилизмов. В качестве примера другого антиеврейского израилизма можно привести борьбу против высылки нелегальных иммигрантов, терроризирующих еврейское население городов, где они поселяются; её целью явно является интеграция этих нелегальных иммигрантов в еврейский сектор, смешанные браки с ними и размывание еврейского характера страны.

Отмечу, что многие, кто поддерживают идею “государства всех граждан”, не задумываются об этих её следствиях; их интересует только отношение ко всем людям, как к равным (в противоположность галутному высокомерию по отношению к гоям), и они надеются жить рядом с арабами и эритрейцами, не смешиваясь с ними.

Идея “государства всех граждан” продвигается огранизациями, защищающими права нееврейских меньшинств (арабского и других), Верховным Судом, а также прокуратурой, поддерживающей эти правозащитные организации. При этом Верховный Суд продвигает эту идею методами судебного активизма против воли большинства населения и законодателей.

Левые партии, а также многие центристские партии и – в прошлом – часть депутатов правых партий поддерживают Верховный Суд в его судебном активизме под видом поддержки “власти закона”. Такая поддержка является поддержкой идеи “государства всех граждан”, а в далёком прицеле – и Арабско-Еврейского Израилизма.

Таким образом, идея Еврейско-Арабского Израилизма продвигается левыми партиями, но в скрытой форме, в литературе и через “власть закона”, поскольку в открытой форме её предложить большинству населения сейчас невозможно.

Сдвиг окна Овертона

Идея признания ООП и прямых переговоров с ней когда-то была маргинальной и неприемлемой почти для всего политического спектра Израиля. Небольшая группа энтузиастов продвигала эту идею и постепенно перевела её из совершенно маргинальной в допустимую, но отрицаемую, затем в спорную, имеющую поддержку левых партий, а в конце концов и реализовали её.

Иными словами, эта группа энтузиастов осуществила эту идею через сдвиг окна Овертона.

Я описал здесь попытки повторить тот же процесс с идеей Арабско-Еврейского Израилизма.

Соглашения с Объединёнными Арабскими Эмиратами и Бахрейном противоречат Арабско-Еврейскому Израилизму

Эти соглашения были заключены в августе 2020 г.

В них Израиль выступает как еврейское государство, без всяких попыток объединения его с арабами. Хотя в связи с заключением этих соглашений Израиль согласился на замораживание объявления израильского суверенитета над частью Иудеи и Самарии, речь идёт только о замораживании, а не об отмене, и даже это замораживание не является частью соглашений, а отдельным обязательством Израиля, и срок замораживания не объявлен публично.

Таким образом, эти соглашения наносят удар по Арабско-Еврейскому Израилизму.

Это объясняет первоначально холодную политическую реакцию израильских левых на эти соглашения (в дополнение к тому, что эти соглашения достигнуты их политическим врагом).

Кризис левых: Арабско-Еврейский Израилизм остаётся недостижимым идеалом

Со времени написания романов Амоса Оза и А.Б. Иегошуа, в которых появляется этот идеал, прошло около 50 лет, но с тех пор этот идеал не слишком приблизился. Для левых альтернативой является либо ненавистная еврейская обособленность, либо отъезд из Израиля и ассимиляция. Это создаёт у них ощущение глубокого кризиса, подвергающего опасности само их еврейское существование: обособленность ненавистна, а отъезд и ассимиляция неприемлемы для молодёжи, имеющей внутреннее еврейское ощущение, и для старшего поколения, которому часто некуда ехать.

Кризис левых: тупик

Мне кажется, что наиболее крайняя часть левых ощущает, во-первых, что мир с арабами может быть основан только на еврейской отделённости, в которой они не видят смысла и ненавидят её; они видят, что этот мир не может быть связан с объединением с арабами, живущими рядом. Во-вторых, мне кажется, что они ощущают, что создание нового израильского народа не получается из-за радикализации арабов Иудеи, Самарии и даже израильских арабов.

Некоторые из них в связи с этим отказываются от идеалов мира и объединения с арабами, ввиду их недостижимости, и пытаются просто убрать в прошлое старую, мелкую и затхлую (как они её воспринимают) еврейскую традицию, и создать новый, отделённый от неё еврейский народ, несмотря на пустоту такого народа.

На это, на мой взгляд, указывают, во-первых, противодействие традиционным общественным молитвам Йом Кипура для нерелигиозных в 2023 г. (включавшее в себя их отмены и беспорядки), и, во-вторых, призывы очистить Тель Авив от религиозных, прозвучавшие во время предвыборной кампании в местные органы власти перед войной 2023 г.

У меня впечатление, что перед войной 2023 г. левые ощущали провал всех их попыток создать новые и современные национальные идеалы, которые бы создали свежий смысл их еврейскому существованию, и они ощущали себя прижатыми к стене и готовыми к гражданской войне (слова трупы в Ярконе прозвучали), чтобы защитить свои последние попытки создать смысл своему еврейскому существованию от правых, пытавшихся вернуть их в постылую еврейскую обособленность.

Современные израильские левые сейчас

Сейчас традиционные левые партии, Авода (Рабочая партия) и Мерец, находятся на грани электорального барьера – политического выживания. Идеи Арабско-Еврейского израилизма продвигаются сейчас в скрытой форме центристскими партиями.

Мне кажется, что это связано с тем, что левые национальные идеи сейчас трудно продвигать прямо, и центристские партии делают это косвенным образом.

Арабско-Еврейский Израилизм нужен для решения Проблемы Национальной Идеи

После того, как идеалы социалистического сионизма начала 20 в. ушли в прошлое, у левых, остро ощущающих бессмысленность нашего существования ради самих себя и видящих его мелким и затхлым, не осталось другой надежды сделать своё существование осмысленным, кроме как замены бессмысленной старой идентичности на какую-то новую, которую они пытаются создать (впрочем, безуспешно).

Современные правые партии: Ликуд, Наш Дом Израиль

Эти партии выросли из ревизионизма Жаботинского, который выдвинул идею одного знамени против социализма и классовой борьбы в пользу еврейского единства. Его целью было спасение еврейского народа, у него не было никакой другой еврейской миссии. См. об этом подробнее во второй части статьи.

Вслед за Жаботинским, эти партии понимают миссию еврейского народа как направленную только на себя.

Идеологические основы этих партий размываются, и они всё больше действуют в соответствии с идеологией левых, не задумываясь о том, что же является еврейской миссией.

Недавний поворот партии Наш Дом Израиль в антирелигиозную риторику и политику выражает русскую версию еврейской самодостаточности: в еврейской традиции смысла нет и нет никакой еврейской миссии, а смысл есть только в образе жизни ассимилированных евреев из России, а также из других стран. Еврейскую религию можно терпеть, только если она не мешает. (Нет сомнения, что этот поворот вызван конъюнктурными соображениями, без которых он не имел бы смысла.)

Современные религиозные партии: Мафдал/Еврейский Дом, блок “Религиозный сионизм”, Шас, ашкеназские харедимные партии

У каждой из этих партий есть национальная идея, хотя она не артикулирована ясно ни у одной из этих партий. Эти национальные идеи являются комбинациями идей, которые я упоминал раньше, в разных сочетаниях и пропорциях:

• Еврейская национальная идея в изгнании.
• Идея еврейской самодостаточности Жаботинского. Харедимные партии подключаются к этой идее заявлением, что харедимные евреи, которых они представляют, защищают весь еврейский народ своими молитвами и изучением Торы. (Сама идея, что молитва и изучение Торы защищают еврейский народ, известна давно, но здесь она становится заявлением о вкладе Харедим в национальную борьбу и – тем самым – заявлением национальной идеи.)
• Идеал мира между народами.

Еврейская национальная идея в изгнании против национальной жизни в Израиле

Применение принципов еврейской национальной идеи в изгнании в современном Израиле делает упор на индивидуальные аспекты иудаизма – 4 локтя галахи – и продвигает их в противовес национальным аспектам.

Практически это проявляется в устрожениях в галахе, религиозном законе, приводящих к отделению от менее религиозных групп в обществе.

Одним примером является разделение полов в общественной жизни, к которому религиозные группы принуждают в тех ситуациях, в которых им удаётся доминировать.

Например, в городах, где существовали бассейны с часами для совместного плавания мужчин и женщин, они добиваются отмены таких часов.

То же касается общественных мероприятий: они требуют разделения на мужское и женское отделения.

Они пытаются добиться разделения автобусов на мужское и женское отделения (в передней и задней частях, соответственно).

Отделение от менее религиозной публики является недекларируемой целью таких устрожений, поэтому никто не пытается найти компромисс.

В результате менее религиозной публике оказывается некомфортным жить в таких городах и ездить в таких автобусах.

Нерелигиозные пытаются отвечать законами о запретах разделения полов в общественной жизни, в том числе и в чисто религиозных городах и автобусах.

Другим примером являются вопросы кашрута: устрожение приводит к отделению от менее религиозного общества, которое не против соблюдения кашрута.

Политически, всё это относится не только к ультраортодоксальным партиям (харедим), но и, отчасти, к партиям, входящим в блок “Религиозный сионизм”, представляющим круги хардал; это приводит к тому, что часть национально-религиозной публики не принимает этот подход и голосует за лево-центристские партии.

Нафтали Беннет и Айелет Шакед

Нафтали Беннет и Айелет Шакед, которые вначале возглавили партию Еврейский Дом, а затем ушли из неё, организовав партию Новые Правые, колеблются между центристской позицией, которая приводит к потере голосов избирателей, и право-религиозной, которая возвращает им голоса. Национальную идею они прямо не формулируют, и их за их риторикой стоят всё те же идеи.

Их попытки занять центристскую позицию являются заявкой на национальное лидерство. Эта заявка, мне кажется, основывается на их ощущении, что национальное лидерство должно перейти к ним, к национально-религиозному лагерю, поскольку, по их мнению, левый лагерь зашёл в тупик и отказался от сионизма. Их неуспех в национальном лидерстве вызван тем, что национальное лидерство требует приемлемого для всех понимания смысла нашего национального существования.

Израильские центристские партии

Это партии, возникающие время от времени и пытающиеся создать компромисс между политикой левых и правых, не задаваясь вопросом о национальной идее. Избиратель вначале загорается идеей компромисса, но затем понимает, что компромисс без ответа на вопрос: Зачем? не имеет смысла. Это занимает 1-2 каденции кнессета.

Возможно, дополнительной причиной – кроме компромисса между правыми и левыми – по которой избиратели голосуют за такие партии, является неосознанное нежелание голосовать за партии, продвигающие версии национальной идеи, которые избиратели воспринимают как устаревшие. Иными словами, голос за центристские партии – это голос против устаревших национальных идей.

Борьба смыслов

Левые не принимают национальные идеи правых, поскольку требуют активной и современной национальной идеи – смысла быть евреями, миссии к человечеству – сейчас, в наше время. Религиозная национальная идея представляется им устарелой и потому отвратительной. Отсутствие смысла по Жаботинскому они сравнивают с нацизмом, поскольку необходимость воевать с врагами без высшей цели им представляется неоправданным высокомерием и расизмом по отношению к врагам.

Правым не мешают национальные идеи левых сами по себе, по причинам, связанным с их – правых – национальными идеями:

• Для правых последователей Жаботинского нет никакого смысла в нашем еврейском существовании, кроме поддержки и защиты нашего народа, и это не противоречит никакому другому содержательному смыслу.
• Религиозная национальная идея – это национальная идея общин рассеяния, она хорошо умеет приспосабливаться к национальным идеям окружающих народов, и левыe в глазах носителей этой идеи подобны чужой власти.

Правые не приемлют левые национальные идеи только ввиду внутреннего кризиса этих идей: попытки мира и объединения с окружающими арабами приводят, по мнению правых, к гибели многих и постепенному разрушению страны.

Неприятие устаревших версий национальной идеи как причина политической чехарды

Еврейская национальная идея в изгнании требует отделения от менее религиозных (см. об этом подробно выше в разделе о современных религиозных партиях), и это отделение противоречит идее построения еврейского государства.

Самодостаточность Жаботинского требует противопоставления себя арабам; для многих такое противопоставление неприемлемо и даже ассоциируется с фашизмом, несмотря на существующее национальное противостояние с арабами, выражающееся в вооружённом насилии. Людям не хватает еврейской миссии сейчас, а без неё национальная исключительность отвратительна.

Обе эти трудности приводят к оттоку избирателей от традиционных партий, религиозных и правых, но других партий, удовлетворительно решающих эти проблемы, нет. Это приводит к появлению центристских партий, см. о них выше, и политической неустойчивости.

Политический кризис 2019-2022 гг.

Трёхкратные выборы 2019-2020 гг.

Этот, по-видимому, беспрецедентный в мировой истории политический кризис состоял в том, что выборы в Кнессет повторялись три раза подряд, поскольку после первых двух никому не удавалось сформировать правительство.

Центром этого кризиса была личность Биньямина (Биби) Нетаниягу, лидера партии Ликуд и правого лагеря.

Биньямин Нетаниягу находился под следствием с 2017 г. по обвинениям в коррупции, которые мне трудно признать серьёзными; сообщения о ходе следствия регулярно делались официально полицией и прокуратурой.

Была сформирована лево-центристская партия Кахоль-Лаван (Голубые-Белые, по цветам израильского флага), главной объединяющей идеей которой стала победа над Нетаниягу; партия обязалась не входить в правительство с Ликудом, пока его возглавляет Нетаниягу. Эта партия стала самой большой партией левого блока, соревнуясь с Ликудом за наибольшее количество мандатов.

Из-за обвинений в адрес Нетаниягу левые партии и партия Наш Дом Израиль отказывались участвовать в правительстве вместе с Ликудом, даже когда обвинения находились только в стадии следствия; обвинительное заключение было представлено только в 2020 г. перед последними из трёх выборов.

Эти партии требовали, чтобы Ликуд сменил лидера, которого они считали коррумпированным на основании сообщений о ходе следствия, но Ликуд отказывался, твёрдо поддерживая Нетаниягу и настаивая на его невиновности, и это требование – а также другие требования партии Наш Дом Израиль – приводило к невозможности сформировать правительство.

Левым, а также части правых, неприемлемость Нетаниягу была совершенно очевидна. Мне же удалось понять у них только два логических аргумента:

1. Виновность Нетаниягу в коррупции на основании сообщений о ходе следствия и – в конце – обвинительного заключения.
2. Он слишком долго находится на посту премьер-министра – надоел!

(Я отношусь к Нетаниягу критически и недоволен многими его решениями, но сейчас он мне представляется наилучшим лидером из имеющихся политиков, гораздо лучше и сильнее, чем все возможные конкуренты.)

Эта единодушность левых в неприемлемости Нетаниягу была вызвана, в значительной мере, кампанией в прессе против него; впрочем, это не снимает вопроса о том, что вызвало эту кампанию – почему личность Биньямина Нетаниягу стоила для левых, организовавших эту камапанию, этого политического кризиса.

На этот вопрос у меня есть два ответа. Вот первый из них, а второй см. ниже, о противоречии власти в Израиле.

Нетаниягу остановил Арабско-Еврейский Израилизм

За время правления Нетаниягу с 2009 г. палестинский вопрос – об отношениях с арабами Иудеи и Самарии – почти сошёл с политической повестки дня в Израиле.

Нетаниягу сумел выстоять против администрации американского президента Обамы, в которой, например, была Саманта Пауер, выступавшая за установление палестинского государства на американских штыках. Нетаниягу сумел отделить иранскую угрозу, усиленную Обамой, от отношений с Палестинской Автономией.

Нетаниягу сумел не упустить возможностей, которые предоставило президенство Трампа, и результатом было полное прекращение переговоров с Палестинской Автономией.

Вкратце, в правление Нетаниягу Арабско-Еврейский Израилизм перестал продвигаться политически. В израильской политике начало доминировать отсутствие еврейской национальной миссии по Жаботинскому.

Мне кажется, что это явление в значительной мере было вызвано внешними обстоятельствами: вначале Обама усилил иранскую угрозу, которая оказалась направленной не только на Израиль, но и на арабские страны, а затем Трамп поддержал Израиль против палестинцев, сделав его привлекательным союзником для арабов против Ирана. Арабские страны в связи с этим выбрали Израиль, предпочитая его Палестинской Автономии, требовавшей его бойкота. Нетаниягу не создал эти возможности, но и не упустил значительную часть их.

До сих пор Арабско-Еврейский Израилизм продвигался политически прямой арабской угрозой мирной жизни Израиля и самому его существованию: согласно декларированной левой идеологии, для существования и мирной жизни Израиля необходим мир и объединение с ближайшими арабами.

Левые, по-видимому, ощущают, что Нетаниягу затягивает Израиль в ненавистную им еврейскую отделённость.

Они, возможно, надеются, что с другим лидером Ликуда им лучше удастся продвинуть Арабско-Еврейский Израилизм; детали я оставляю читателям додумать, каждому по-своему, левым и правым.

Продолжение: 2021-22 гг.

После выборов марта 2020 г., третьих подряд, Биньямину Нетаниягу и Биньямину Ганцу удалось сформировать правительство, в котором они оба должны были быть премьер-министрами по очереди.

Это правительство продержалось полгода, и в марте 2021 г. состоялись ещё одни выборы.

После них было сформировано правительство во главе с Нафтали Беннетом (о нём см. выше в разделе о современных религиозных партиях) и Яиром Лапидом, лево-центристом (см. выше о центристских партиях); они должны были быть премьер-министрами по очереди.

Это правительство включало в себя партию “Новая Надежда” во главе с Гидеоном Сааром; эта партия откололась от Ликуда.

Если бы эта партия не откололась бы от Ликуда, у него было бы твёрдое большинство вместе с религиозными партиями; раскол произошёл сразу после публикации опросов, по которым Ликуд и религиозные партии получали твёрдое большинство.

Правительство, которое было тогда сформировано, опиралось на левые партии и одну из арабских партий; вес двух небольших правых партий, “Ямина” (“Направо”) Нафтали Беннета и Аелет Шакед и “Новая Надежда” Гидеона Саара, в нём был невелик (хотя первый премьер-министр относился к одной из них), и политика правительства была в значительной мере левой.

Таким образом, эта в значительной мере левая политика стала возможной в результате действий этих двух партий, чьи риторика и избиратели были правыми.

Интересны причины, по которым эти избиратели привели к власти эти партии, которые проводили совсем не ту политику, которой ожидали избиратели.

Действительно, эти партии обещали совсем не ту политику, которую они реально проводили, и многие избиратели. по-видимому, решили, что их обманули, и эти партии больше не существуют.

Мне кажется, что это не вполне объясняет происшедшее, поскольку у избирателей были причины голосовать за эти партии, хотя и были сомнения в надёжности их обещаний, и важно понять эти причины.

Одна из них – это пропаганда против Нетаниягу.

Другая – подспудное нежелание голосовать за устаревшие версии национальной идеи, которые связываются с Ликудом и религиозными партиями; успех пропаганды против Нетаниягу, возможно, отчасти связан с этим.

Это правительство продержалось около года, и следующие выборы состоялись в ноябре 2022 г.

Израильские арабы

Арабский депутат кнессета сказал Моше Фейглину, что с ним, требующим землю от Нила до Евфрата, он, арабский депутат, ужиться может, а с сионистами – нет: Сионисты – это всего-навсего колониалисты, еретики, белые, прибывшие из Европы и навязавшие себя нам. (Это удивительное сообщение было одной из отправных точек этой статьи.)

Из всего сказанного выше об идеологии Арабско-Еврейского Израилизма, понятна эта реакция арабов на неё.

Арабы отвергают Арабско-Еврейский Израилизм, который они называют сионизмом, как попытку лишить их идентичности, а попытки воспользоваться их семенем приводят к тому, что женщины, которые предпринимают эти попытки, а также постепенно государство Израиль, оказываются в их власти.

Власть и жизнь требуют смысла

Жизнь требует смысла: цена Арабско-Еврейского Израилизма

Поддержка арабов, воюющих с государством Израиль, стоит жизней.

Сюда включаются соглашения Осло и их продолжения; эти соглашения дали оружие Организации Освобождения (от евреев) Палестины, вернули её солдат из Туниса, стимулировали и вынудили арабов, до того живших под еврейской властью, воевать с евреями. Количество террористических актов против евреев резко возросло после заключения этих соглашений.

Сюда включаются правила открытия огня и борьбы с террористами, поддерживающие противника и стоящие жизней наших солдат. Примером, одним из многих, является гибель Бареля Хадарии Шмуэли. Вместо убедительной победы мы продолжаем кровопролитную ничью, потому что нашей реальной целью является объединение с противником.

Иными словами, наши солдаты, погибающие в боях с арабским врагом, и гражданские жертвы терактов, погибают не за существование нашего государства, а за Арабско-Еврейский Израилизм – попытку создания израильского народа из евреев и арабов.

Поддержка арабов, воюющих с государством Израиль, стоит денег: оценки 10-летней давности разбросаны от 453 миллиарда шекелей в 2013 г. до 933 миллиарда шекелей в 2014 г.; сейчас сумма наверняка перевалила за триллион шекелей. (Для сравнения: государственный бюджет Израиля на 2022 г. составлял около 452 миллиарда шекелей.)

Власть требует смысла, и о юридической реформе

Эти понятия, смысл и власть, не кажутся связанными: власть происходит от силы, а смысл – это что-то эфемерное, к силе отношения не имеющее.

Это совершенно не так: власть невозможна без смысла.

Если одна группа борется за идею, а другая – за собственное выживание, то побеждает первая.

Причина этого состоит в том, что члены первой группы готовы рисковать собой ради идеи, а члены второй борются за собственное выживание и поэтому не готовы рисковать собой ради собственного выживания – ведь этот риск противоречит самому смыслу их борьбы, их собственному выживанию. (Вы скажете, что они будут готовы рисковать собой ради спасения других членов группы; но это возможно только тогда, когда они видят смысл в существовании их группы в целом. И получится, что этот смысл конкурирует со смыслом первой группы, и победит сильнейший из смыслов.)

Я здесь говорю о ситуации, когда члены первой группы не готовы ни на какие компромиссы со второй группой и готовы достигать своих целей всеми доступными средствами, включая насильственные.

Здесь можно вспомнить выдающегося психолога Виктора Франкла, который в своей книге Человек в поисках смысла (читать), утверждает, что человеку, чтобы выжить, необходим смысл жизни, не сводящийся к его собственному существованию; он пришёл к этому выводу, выжив в нацистских лагерях уничтожения. (Название этой статьи – Евреи в поисках смысла – является аллюзией на название этой книги.)

Это же относится к группам и народам: для выживания им нужен смысл.

Если же одна группа борется за идею, а другая – за совместное выживание обеих групп, то у второй группы нет шансов, поскольку первая группа может отнестись ко второй группе, как к своим врагам, а вторая к первой – нет: ведь они – вторая группа – борются за их совместное выживание!

Примером этого являются левые и правые в Израиле:

• Для левых в еврейском существовании был смысл, направленный вне еврейского народа.
• Для правых наследников Жаботинского смыслом было исключительно сохранение еврейского народа.
• Для религиозных последователей еврейской идеи в изгнании смыслом было сохранение еврейского народа для его будущей миссии. Для большинства из них народ включал в себя и несоблюдающих евреев, и они не были готовы считать их врагами; те же, кто были готовы считать нерелигиозных евреев своими врагами, считали государство своим врагом и не участвовали в его жизни.

Это объясняет тот факт, что правые не добивались реальной власти, даже когда выигрывали выборы: левые сохраняли власть через чиновничество – deep state – и судебную систему, поскольку правые, начиная с Менахема Бегина, пришедшего к власти в 1977 г., не воспринимали их как врагов и не пытались лишить их влияния в государственной системе.

И когда дело доходит до прямого конфликта, то вторая группа не готова рисковать ни собой, ни своими противниками, а первая рискует всеми.

Это полностью объясняет победу левых – Бен-Гуриона – над правыми, наследниками Жаботинского, при основании Государства Израиль: левые выстрелили (см. историю Альталены), а правые – Бегин – не ответили, отказавшись от гражданской войны и, тем самым, сдавшись в ней. (Я не обсуждаю сейчас правильность действий Бен-Гуриона и Бегина, а только пытаюсь разобраться, почему Бен-Гурион тогда победил.)

Смысл, выраженный в национальной идее религиозных партий – еврейской идее в изгнании – слаб против смысла левых также и в ситуации прямого конфликта; хотя этот смысл не вполне отрицает гражданскую войну, если есть угроза этому смыслу (ведь праздник Хануки – победы в войне, являвшейся также и гражданской – является частью еврейской традиции), но в традиции есть очень сильное противодействие гражданской войне и освободительной войне вообще, возникшее в результате войн, проигранных евреями в 1-2 вв н.э.

Поэтому я с самого начала пессимистично относился к успеху реформы юридической системы 2023 г.: правые опять не смогут победить.

Без понимания нашей миссии к Человечеству такие поверхностные реформы не помогут.

Дисклэймеры:

1. Я не пытаюсь выяснить, кто в прав с моральной точки зрения в израильских политических конфликтах последних 100 лет.
2. Я не пытаюсь сказать, что израильские политические проблемы ограничиваются проблемой смысла нашего еврейского существования; я говорю только, что она лежит в их корне.
3. Я не пытаюсь сказать, что с решением проблемы смысла решатся все израильские политические проблемы; этот смысл будет, с Божьей помощью, понят постепенно, и влияние на реальную политику он окажет, скорее всего, только в следующем поколении. Чем раньше начнём искать, тем лучше.

Противоречие власти в Израиле

Поскольку власть основывается на смысле, а смысл у левых сильнее, то власть реально принадлежит им.

В то же время демократическая политическая система предоставляет власть тем, кто побеждает на выборах; поэтому формально, начиная с 1977 г., правые у власти находятся чаще, чем левые, и, чем дальше, тем чаще.

Это противоречие лежит в основе правительственных кризисов, которые мы обсуждали выше: левые дискредитируют правых в глазах центристских избирателей (1) путём пропаганды и (2) блокируя возможность правых управлять страной.

Подчеркну для ясности, что мой анализ показывает полную невозможность захвата власти правыми; правые могут захватить власть, только отказавшись от своего смысла (не говоря о необходимости победы в гражданской войне). Поможет только решение вопроса о смысле.

Демократия стала невозможна

Демократия требует, чтобы у всех граждан было ощущение, что их голос учтён в политическом процессе, даже если они проиграли выборы: в таких случаях граждане считают, что, поскольку они в меньшинстве, то справедливо, что их мнение не реализуется.

Это требует, чтобы решение выигравших было приемлемо для проигравших, хоть и нежелательно. Если это не выполняется, то проигравшие выходят из политической игры: начинают гражданскую войну, уезжают из страны или начинают пассивное сопротивление власти.

Чтобы такое не происходило, разные страны ограничивают возможные решения, которые может принять большинство – защищают права меньшинств. Такие ограничения принимаются заранее по общему согласию, обычно в конституции.

К 2023 году в Израиле демократия в таком понимании стала невозможна, поскольку возможность компромисса между правыми и левыми закончилась.

Левые надеялись, что мирный процесс выведет их из постылой еврейской обособленности в светлое израильское будущее; однако этот процесс зашёл в тупик из-за радикализации палестинских арабов; впрочем, левые винят в этом Биньямина Нетаниягу, не видевшего перспектив мирного процесса.

На выборах из-за этого побеждают правые, всё чаще и чаще; возможно, в это вносят вклад демографические изменения.

Левые ощущают, что власть правых затягивает их в старую еврейскую обособленность, и считают, что власть правых неприемлема; они пытаются ограничить власть правых без их согласия через суд, прокуратуру и остальное чиновничество (deep state).

Правые считают, что судебные ограничения их власти, когда они выигрывают выборы, делают их гражданами второго сорта, лишая роли в демократическом управлении страной.

Компромисс оказывается невозможным; какая бы сторона не выиграла выборы, её политика оказывается абсолютно неприемлемой для другой стороны.

Демократия стала невозможна.

А есть ли выход?

О долгосрочном выходе я уже говорил: нужно найти смысл нашего еврейского существования, который будет, с одной стороны, основываться на нашей традиции, и, с другой, быть новым, подходящим новому существованию, просвещённому и в Земле Израиля.

Хорошего краткосрочного выхода из политической нестабильности я не вижу:

• Правые не могут отказаться от требования реального участия во власти, поскольку эта возможность декларативно – фактом наличия демократических выборов – им предоставлена; они не могут согласиться быть гражданами второго сорта.
• Левые не могут предоставить правым реальную власть в рамках демократии, поскольку тогда они полностью потеряют свою и будут ощущать, что их идеалы попраны и правые затягивают их в ненавистную им еврейскую обособленность.
• Левым трудно отказаться от демократии, поскольку это часть их идеалов, а также ввиду трудности полностью насильственного – без видимости демократии – удержания власти.

Ситуация патовая, и приводит к постоянной политической нестабильности, вызванной попытками правых добиться участия во власти, и ответными угрозами гражданской войны со стороны левых.

Единство народа восстанавливают только нападения врагов, ободренных угрозами гражданской войны среди евреев.

Остаётся молиться и надеяться на чудо, с одной стороны, и пытаться понять нашу миссию к человечеству, с другой, в надежде, что заметной части левых это понимание может показаться достойной заменой Арабско-Еврейскому Израилизму. Практические предложения см. ниже.

Выводы

Наши политические проблемы происходят из интеллектуальных

У наших политических проблем есть интеллектуальный корень: отсутствие приемлемого для большинства решения проблемы национальной идеи – еврейской миссии – которое было бы еврейским.

Пока такое решение не появится, мы не сможем выйти из плена Арабско-Еврейского Израилизма, если только он не развалится сам; даже если это произойдёт, он сменится ещё какой-нибудь антиеврейской дрянью, пока мы не поймём, в чём наша еврейская миссия.

Еврейская политика определяется поиском еврейского смысла, потому что евреи не могут как все народы. Это относится как к партиям, верящим в идею еврейского избрания, так и декларативно отрицающих её.

Нужен смысл, приемлемый для всех

Поэтому его поиск – это совместное предприятие всего еврейского народа, в котором у каждой группы есть своя роль.

Этот смысл должен основываться на нашей традиции, и это определяет роль носителей этой традиции в этом поиске. (Попытки левых найти смысл вне традиции, отказываясь от неё, провалились.)

Но и носители традиции не могут справиться с этим сами, поскольку само понятие сохранения традиции в наше время противоречит её развитию.

Так что это совместное предприятие.

Нужно найти нашу миссию к человечеству

Решение мне видится в направлении понимания еврейского смысла универсализма – миссии евреев к человечеству.

Пока что решения я не вижу, а только направления, которые могут оказаться верными или неверными.

Наиболее перспективное, на мой взгляд, направление – это универсалистское обновление иудаизма в рамках ортодоксальной еврейской традиции, в соответствии с идеями рава А.-И. Кука. Важным прорывом здесь является недавняя статья Пинхаса Полонского Универсальный Религиозный Сионизм — Идеология и программа действий и ещё более далеко идущие дополнения к ней. (Нерелигиозному читателю я рекомендую начать читать эту замечательную статью с п.2 главы III, а только потом сначала, поскольку её начало предназначено религиозному читателю.) См. также мою политическую программу изменения направления страны (на иврите), основанную на этой статье.

Другое направление, которое также мне представляется перспективным – это движение Бней Ноах. Это направление также нуждается в разработке. См. книгу Пинхаса Полонского, по материалам лекций р. Ури Шерки, «Израиль и Человечество. Новый этап развития. Часть 1», 2010, гл. 7, читать .

Поиск идёт, поскольку жизнь заставляет

Поиск еврейской национальной идеи, обращённой к человечеству, идёт, и это трудный интеллектуальный процесс.

Ключевые политические проблемы Израиля, как внешние, так и внутренние, вызваны тем, что приемлемого решения проблемы национальной идеи ещё пока нет.

Я говорю о том, что наши попытки отказаться от нашей еврейской идентичности создают нам врагов извне и изнутри, и не дают нам победить этих врагов.

Этот факт стимулирует поиск решения проблемы национальной идеи, поскольку пока мы – с Божьей помощью – его не найдём, наше положение будет оставаться трудным.

Эта статья – попытка скромного вклада в этот процесс поиска решения.

Евреи не могут без миссии.

Благодарности

Спасибо Ане Антопольской, д-ру Давиду Копелиовичу, д-ру Зое Копельман, д-ру Калману Нотариусу, Асе Энтовой и Рине Юсиной Фульмахт за замечания, предложения и критику, которые помогли мне улучшить эту статью вместе с её второй частью.